Кто они?

13 июля 1917
Кто они?

Состав новой городской думы выяснился окончательно.

Кто же, по специальному своему положению, займет места бывшей цензовой думы? 

Согласно приблизительному подсчету, наибольшее количество мест – свыше 30 – получили рабочие, мастеровые, слесаря, т. е. те, кто раньше совершенно не имели доступа к городским делам. Второе место (17-18 чел.) принадлежит адвокатуре, третье (8 чел.) – профессорам, которых «поставила» в думу исключительно партия народной свободы, четвертое (6 чел.) – женщины.

Далее идут врачи, журналисты, студенты, бухгалтеры, фельдшера и т. д. – все почти люди, которые, равно как и рабочие, раньше не могли быть гласными.

Многие среди гласных новаго состава известны, как опытные общественные работники; еще больше таких, которые до сих пор мало чем себя проявили.

Из лиц, ранее работавших в цензовых думах, прошло не более 15 человек, но – лучших из цензовиков.

Н. Г.

«Южный край», №14126

Теги: 
дума / выборы

Авторская колонка Филиппа Диканя

Харьков в октябре - реакция на большевистский переворот в Питере

О большевистском перевороте в Питере харьковцы узнали не сразу, и даже не из-за скорости распространения новостей 100 лет назад. В день, когда в столице бывшей империи большевики захватывал власть, в Харькове забастовали типографии. Это событие никак не было связано с питерским, так совпало. Харьковские газеты вышли только 3 (16) ноября, и в первом же номере «Южный край» описал в хронологическом порядке, что происходило в Харькове в дни с 25 октября по 1 ноября (7-14 ноября н. ст.) и как город реагировал на захват власти большевиками. 

«Воздушный» художник: 100 лет назад умер Сергей Васильковский

«Его смело можно назвать, как и Шевченко, певцом Украины – то, что сделал Т. Г. Шевченко в области литературы, Сергей Иванович сделал в области искусства», – так писал о Васильковском журналист «Южного края» в статье, посвященной памяти художника.

Погромный Харьков 1917-го

В начале ХХ века Харьков выделялся среди многих городов Российской империи, «прославившихся» погромами евреев. Столицу Слобожанщины это позорное явление обошло стороной. Однако осенью 1917-го погромная волна докатилась и до Харькова.

Рождественское ограбление

Накануне 1917 года харьковцы обсуждали не только праздничные хлопоты и планы встретить Новый год. Город вовсю обговаривал небывалое доселе ограбление одного из местных банков.

Сто лет назад, на исходе 1911 года, в газете «Южный край» появилась статья под названием «С харьковского дна». Это была буквально песнь харьковскому босяку, бездельнику, мелкому воришке, которого в народе называли ракло.

Неделя, которая началась 15 ноября (ст. ст.) 1910 г. потрясла харьковское общество новостью: накануне, в воскресенье ближе к вечеру, на пустыре в конце Садово-Куликовской улицы (сейчас ул. Дарвина) местные мальчишки нашли труп известного в Харькове и на всём юге России предпринимателя, владельца большого склада-магазина фотоаппаратов, фотопринадлежностей, а также граммофонов, зонофонов и т. д. Анатолия Вернера.

Как вы думаете, что происходило в Харькове сто лет назад? Нет, событий, конечно, было множество, но было одно, которое роднит, в каком-то смысле нас, потомков, с предками. Это выборы. Только если сейчас избирательная кампания у нас лишь стартует, в тогдашнем Харькове она завершилась: 9 сентября (по старому стилю) 1910 года члены городской думы (по нынешнему, горсовета, тогда только они могли избрать руководителя города из своих рядов) выбрали нового городского голову.

30 апреля исполнилось 65 лет со дня смерти Бориса Александровича Штейфона – представителя харьковского рода, личности неоднозначной: царского офицера, активного борца с советской властью, наконец, генерала вермахта – еврея по происхождению. 

Сто один год назад в Харькове, как и во всей Российской империи, отметили первое столетие со дня рождения Николая Васильевича Гоголя. Организация харьковских торжеств дала повод местному фельетонисту заметить, что картина чествования Гоголя достойна пера самого великого писателя.

Будущее Европы

Англия, Франция, Бельгия, Голландия и еще несколько государств Западной Европы и часть России в будущем окажутся затопленными – прогноз начала XX века.